ТЕКСТ "БЕЛЫЙ ВОРОН"

КРАЙ ЗОЛОТЫХ ДОЖДЕЙ 

Край золотых дожей, золотых дождей,

Край золотых дожей я дарю тебе,

Край золотых дожей, золотых дождей край.

 

Я оживу  тебе забытым голосом,

Порывом ветра развею волосы,

Сладкой тревогой наполню вены,

Напою тебя дыханьем неба,

Дыханьем неба напою тебя.

 

Я прикоснусь к тебе незримой тенью,

В сердце твое войду без разрешения,

Вырву из плена будничной были,

Унесу тебя на диких крыльях,

На диких крыльях унесу тебя.

 

В край золотых дожей,

Край золотых дожей

Край золотых дожей, золотых дождей,

Край золотых дожей я дарю тебе,

Край золотых дожей, золотых дождей край.

 

Я проведу тебя сквозь нити золота

Туда, где ливень любви нетронутой.

Он утоляет желаний жажду;

В этот хрупкий рай не входят дважды

И не входил никто кроме тебя.

 

В край золотых дожей,

Край золотых дожей,

Край золотых дожей, золотых дождей.

Край золотых дожей я дарю тебе,

Край золотых дожей, золотых дождей край. 

 

СОЗВЕЗДИЕ ВОЛОСЫ ВЕРОНИКИ 

Кто разрубает свой гордиев узел со зла,

Кто правит бал свой у самой черты,

Кто застывает как след на снегу, в ожидании тепла

Кто продолжает идти пешком до звезды.

 

Если справишься – победишь во всем.

Рассыпаются звездные лики

Словно локоны золотым дождем

У созвездия Волосы Вероники.

 

В звездную пыль бесконечной дороги всегда

Облачена шальная мечта.

Путь по спирали виток за витком до конца

Кто-то прошел, кто-то пропал.

 

Если справишься – победишь во всем.

Рассыпаются звездные лики

Словно локоны золотым дождем

У созвездия Волосы Вероники. 

 

ПТИЦА-ДЕНЬ 

Рябь на воде, как невстревоженная птица безмятежна;

Свой голос ветер обретая, вновь теряет,

Празднует день, и каждый миг его несет тебе надежду;

Не упусти его, вдруг растает,  вдруг растает.

 

Как легкая дымка твоей мечты, тайны твоей.

Как белая, белая, белая птица

В бездонной синеве.

 

Как совместить, как совместить его покой с его тревогой?

Согретый солнцем он, как раб, к ночи стремиться;

Словно любовь уходит каждый миг его своей дорогой

Не обещая возвратиться, возвратиться.

 

Как легкая дымка твоей мечты, тайны твоей.

Как белая, белая, белая птица

В бездонной синеве.

 

В ней останется, в ней останется, в ней – ожидания свет.

Свет ожидания, свет ожидания, свет – птица-день.

В ней останется, в ней останется, в ней – твоей тайны свет.

Свет ожидания, свет ожидания, свет – птица-день. 

 

БЛЕФ 

В тишине игорных залов и в азартной суете

Для лохов и для бывалых –

 только выдержка в цене.

Если масть ни в зуб коленом, если карта не легла,

Если душу на измену подбивает сатана, -

 

В твоем деле, твоем тебе поможет только блеф.

 

Среди бедных и богатых, при луне и в свете дня,

В западне, в любви  и в картах полагайся на себя.

Взгляд судьбы острее булавки, кода нервы как струна,

И с ценой последней ставки уровнялась жизнь сама, -

 

В твоем деле, твоем тебе поможет только блеф.

 

На трибуне и в постели, при деньгах и на мели

До конца блефуй по теме, лишь себя не обмани.

Как-то я в зеленом детстве все варенье съел в шкафу,

И мне тихо, по-простецки кто-то на ухо шепнул:

 

В твоем деле, твоем тебе поможет только блеф.  

 

ДУНОВЕНИЕ РАДОСТИ 

Словно бунтарь разорвал царство вечного холода

Розовый край океана рассветного золота;

Тающий край, он изменчив, как радуга летняя;

Первая боль при рождении – боль не последняя.

 

Первая боль в грудь врезается тайной дыхания,

Сквозь поколенья, неся аромат ожидания.

В медленном танце кружит невесомое облако,

Каждый глоток изменения сладок и короток.

 

Вдыхай дуновение радости…

Вдыхай дуновение радости…

Вдыхай дуновение радости…

Вдыхай, вдыхай…

 

Врезался в мир, в мир стихией обрушился из ночи

Золотой океан, подменив все привычное призрачным:

Черную полосу жизни – кипильно белой,

Кровь на земле – земляникой раздавленной, спелой;

Первую боль – зовом первой любви и надежды,

Дерзость - покоем в глазах до безумия нежных.

В медленном танце кружит невесомое облако,

Каждый глоток изменения сладок и короток.

 

Вдыхай дуновение радости…

Вдыхай дуновение радости…

Вдыхай дуновение радости…

Вдыхай, вдыхай…

 

МОТЫЛЕК 

Она летала мотыльком на свету, она мечтала затмить собою луну,

Она смеялась и холодело в груди, когда шептал ей заклинанья свои,

Заклинанья свои:

 

Если ты свободна – я приму тебя в награду,

Если ты не в духе – я исчезну с глаз долой.

Огнем восковых свечей хотя бы меня согрей,

В бокалы вина налей, пантерой не смотри, я – снова твой.

 

Я по-прежнему твой, твой пока еще даром.

Как звучание гитары - твой, твой, твой...

 

Сильнее неба мотылька манит свет. Огонь для крыльев сводит шансы на нет.

Она кружилась у самой яркой свечи; не помогали заклинанья мои, заклинанья мои:

 

Если ты свободна – я приму тебя в награду,

Если ты не в духе – я исчезну с глаз долой.

Огнем восковых свечей хотя бы меня согрей,

В бокалы вина налей, пантерой не смотри, я – снова твой.

 

Я по-прежнему твой, твой пока еще даром.

Как звучание гитары - твой, твой, твой... 

 

ТРИПТИХ В НЕБЕСНЫХ ТОНАХ 

Облачись в оперенье свое, если не разучилась летать.

Раньше ты не снимала его, позволяя только ветру иногда

Свои руки целовать.

 

Ты – птица, по земле тоскуешь не больно,

Ты – птица поневоле вольная.

 

Стань сильней неподвижной воды. Твой покой – это полный обман.

В шторм о нем даже мысли смешны, - можешь ты и среди озера гулять,

Можешь выбрать океан.

 

Ты, ты – волна, к берегу стремишься не больно.

Ты, ты – волна поневоле вольная.

 

Боль сними, беду отведи, только это прошу для себя

В час, когда в небе после дождя разливается волшебная река,

Отражая в нем тебя.

 

Ты – радуга, с неба тебе падать не больно.

Ты – радуга поневоле вольная. 

 

ПЛАМЯ 

Лей на пламя, лей на пламя в стужу безмятежно свою душу.

Грей ладони, грей ладони хлебом белым-белым, словно небо.

Будь далекой ветреной и нежной недотрогой, как и прежде,

Но оставь мне на глухую полночь свет в окошке скупой, как твой плач.

 

Пламя встревожено,

Пламя встревожено…

 

А при луне тебе захочется напиться вдоволь

Ни тепла свечи и слез, размешанных в густом вине;

К тебе в росистой пелене моя любовь, как призрак, подкрадется осторожно,

Моя любовь, как призрак, подкрадется осторожно.

 

День от ночи отставать на хочет, водой время камень точит.

Пролетали радости-печали, ветры пламя задували.

И окошко медленно, но верно угасало постепенно,

Но, сбиваясь, словно на измене, свет струился тем не менее.

 

Пламя встревожено,

Пламя встревожено…

 

А при луне тебе захочется напиться вдоволь

Ни тепла свечи и слез, размешанных в густом вине;

К тебе в росистой пелене моя любовь, как призрак, подкрадется осторожно,

Моя любовь, как призрак, подкрадется осторожно.  

 

БЕЛЫЙ ВОРОН 

Был на небе покой, а на земле кипела игра,

Мир судьбу за судьбой, как ставки бросал на зелень сукна.

Вмиг меняя накал, что впереди, что за спиной,

Твой расклад на столе мог разворошить кто-то другой.

 

Был на небе покой, а на земле шел карнавал.

Мир одну за другой маски менять не успевал.

Кто твой друг или враг, где западня в жизни твоей

Ты лишь в праве гадать, до тех пор, пока ты – один из людей.

 

Стань вороном, как призрак белым

Стань вороном…

 

Белый ворон знает, когда укрыться, белый ворон знает, когда взлететь,

Белый ворон мысли читает в лицах.

Он на то и ворон, чтоб сквозь тебя смотреть,

Он на то и белый, чтоб сквозь тебя лететь,

Не коснется стрела крыла его, не коснется стрела.

 

Был на небе покой, кто бы из нас о нем не мечтал.

Был на небе покой, а на земле мир бушевал.

Сквозь оскаленный мир, стены его и миражи

Есть возможность пройти и сохранить признак души:

 

Стань вороном, как призрак белым

Стань вороном…

 

Белый ворон знает, когда укрыться, белый ворон знает, когда взлететь,

Белый ворон мысли читает в лицах.

Он на то и ворон, чтоб сквозь тебя смотреть,

Он на то и белый, чтоб сквозь тебя лететь,

Не коснется стрела крыла его, не коснется стрела.